https://ria.ru/20220506/pervomaysk-1787199831.html
"Здесь люди. Не стреляйте". Фрагмент седьмой. Дневник волонтера.
"Здесь люди. Не стреляйте". Фрагмент седьмой. Дневник волонтера. - РИА Новости, 06.05.2022
"Здесь люди. Не стреляйте". Фрагмент седьмой. Дневник волонтера.
Мы продолжаем публиковать отрывки пронзительной и иногда невыносимо честной книги. Это дневник журналиста и волонтера Евдокии Шереметьевой, которая в течение всех лет восьмилетней войны привозила гуманитарную помощь на Донбасс, спасала больных и раненных, собирала свои беспощадные свидетельства правды.
2022-05-06T13:50:00+03:00
2022-05-06T13:50:00+03:00
2022-05-06T13:50:00+03:00
донбасс. геноцид. 2014-2022
первомайск
вооруженные силы украины
геноцид в донбассе
украина
https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e6/05/06/1787198676_0:6:1280:726_1920x0_80_0_0_a433b03a80a28ab23f0726867f763da5.png
"Здесь люди! Не стреляйте!"4 января 2015 годаДневник– Ира, не плачь! Не стреляют, показалось!На кухне раздача еды. Люди пришли со стеклянными банками на социальную кухню.Подхожу к женщинам – работницам столовой, протягиваю пачки с гигиеническими прокладками. У второй, подруги Иры, потекли слёзы.– Миленькие, спасибо!– Да за что… Давно стреляли?– Да вчера вроде из "Градов" лупили.– Так перемирие, нет?Они смеются. А потом опять слёзы.– Господи боже, они же знают, что бьют по нам! Что же, у них матерей и детей нет?– Несмотря на перемирие, внуки только в одежде спят. И с документами.Подруга толкает.– Как будто сама не одетая спишь?В Первомайск попасть нельзя. Город находится в подкове, окруженный со всех сторон ВСУ и нацгвардией. Чтобы добраться из Луганска, надо преодолеть не один блокпост. В сам же город, если ты не его житель, не попадёшь никак. Проход закрыт. Наш гуманитарный груз встречал Ростислав – красивый высоченный ополченец.– Ростислав, какой у тебя позывной?– Нет позывного. Я и есть Ростислав. Ростик. Родился и жил здесь. Мне нечего бояться. В сетях везде свой адрес пишу, говорю: приходи, поговорим.Ростислав сажает нас в машину к себе. Смотрю вниз – граната, обёрнутая проводом от айфона, словно ребенок – пуповиной.– Настоящая?Смеётся.– Возьми. Ты назад посмотри.Беру в руки, а у самой они трясутся. Сзади лежит что-то очень большое. Явно больше автомата, знать бы ещё что.– Боже мой, что это?Рубен говорит:– Муха.– Не, это РПГ-26. Поехали, покажу, что сделали с нашим городом.Ростислав неспешно тянет сигарету за сигаретой. Он младше меня, но рядом с ним чувствую себя ребёнком – чёткий и ясный взгляд.Смотрю в окно, пытаюсь найти хоть один дом, который не пострадал. Где не выбиты хотя бы окна. Пытаюсь и не могу.– Это уже много восстановили. Видишь, крыша? Её поставили несколько дней назад. А здесь видишь? Уже натянули пакеты на окна. Уже много сделали. Но сама видишь, что творится… А вот воронка – здесь как раз семья вышла на костре еду приготовить… А вон дом видишь? Мужчина даже запрыгнуть в подвал не успел – дверь открыта осталась. И везде останки. Первым попаданием.– Неужели специально?– Да нет, куда специально. Обстрел неточный же.– Корректировщики работают?– Было, но сейчас почти нет.– По ополчению, по вам пытаются попасть?– Да ты знаешь, ловили мы их. Есть среди них неплохие ребята, люди. Когда увидели, что не с российской армией воюют, а по старикам и детям бьют, многие пытались удрать. Их же там всех зомбировали, что людей освобождают от Путина. А в целом просто без всякого разбора бьют по городу. Школы, техникумы, Дворец спорта – да всё подряд. Город изрешетили…– Им всем промыли мозги. Но есть и нормальные люди. Как-то били по полю снарядами. Значит, осталось что-то человеческое. Не исполнить не могут, но понимают, что с каждой кассетой уходит либо чья-то жизнь, либо кто-то навсегда лишается своего дома.– Может, лучше оставить город? Стоит ли это сотен жизней?– Они же здесь половину просто поубивают или пересажают. Мы же все здесь "террористы", как будто не знаешь. Мы людей не сдадим.С недавнего времени, после объявления перемирия, народ стал приносить сохранившиеся снаряды прямо под памятник Ленину, в центр Первомайска. Рядом в снегу и грязи валяется растоптанный украинский флаг.К памятнику подходят люди, подолгу стоят. Потом молча уходят. Кладбище.– Мы памятник из этого сделаем. Чтобы все знали.Ещё пару недель назад люди вообще не выходили на улицу.– Мы подъезжали хлеб раздавать, зовём. А люди из подвала кричат: "Кидай сюда!" Выходить боялись. Иногда при затишье некоторые, у кого уцелели квартиры, бегали домой помыться, взять вещей. Тогда многих и накрывало… Все по подвалам и бомбоубежищам сидели.Сейчас народ на улицах есть. Но в целом город будто вымерший. Словно Припять после взрыва. На многих домах надпись "ЛЮДИ". Здесь люди…Спускаемся в подвал бомбоубежища, везде развешаны одеяла. Посередине стоит буржуйка. Матрацы, одеяла, тюки с вещами, канистры с водой. Люди увидели ополченца, сразу облепили и давай заваливать вопросами. К нам присоединился друг Ростика – Саня. Позывной – "Скорость". Саня в окружении женщин пытается держать оборону.– Много людей здесь живёт?– Когда бомбежка, полный подвал. Сейчас мы живём здесь.Вижу отдельное помещение, завешанное тряпками. Отодвигаю – там бабушка испуганно на меня смотрит.– Вы одна здесь?– Дети уехали, а дом с двух снарядов сломало. Здесь и живу.– Почему не заберут вас с собой?– Не знаю. Но я и не поеду. Это мой дом, здесь и помру.Живут в таких подвалах коммунами. Питаются и всё делают сообща.– Поначалу люди вели себя ужасно, – говорит Ростик. – Отбирали пайки, скандалили. Для себя старались урвать. Сейчас всё изменилось. Война пробудила в людях человеческое. Теперь привозим еду – разливают масло по стаканчикам, зовут друг друга. Всем делятся.На выезде из города на блокпосте стоит парнишка. Лет 18, не больше. Даём конфет, а у него улыбка до ушей.– У вас ёлку в городе уже поставили?– Поставили.– И у нас тоже! Новый год же!Фрагмент первый: "Моя война"Фрагмент второй: "Голод в Луганске"Фрагмент третий: "Я в Луганске"Фрагмент четвертый: "Слезы Луганска"Фрагмент пятый: "На войне не свято"Фрагмент шестой: "Вторая поездка"
https://ria.ru/20220406/ruiny-1779966895.html
первомайск
украина
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://i786e2d2d63316163626c326162646c6b6162316f67o786e2d2d70316169z.oszar.com/awards/
2022
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://i786e2d2d63316163626c326162646c6b6162316f67o786e2d2d70316169z.oszar.com/awards/
Новости
ru-RU
https://ria.ru/docs/about/copyright.html
https://i786e2d2d63316163626c326162646c6b6162316f67o786e2d2d70316169z.oszar.com/
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://i786e2d2d63316163626c326162646c6b6162316f67o786e2d2d70316169z.oszar.com/awards/
https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e6/05/06/1787198676_0:0:968:726_1920x0_80_0_0_3256b192a288cd68561f9803e9fe2c99.pngРИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://i786e2d2d63316163626c326162646c6b6162316f67o786e2d2d70316169z.oszar.com/awards/
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://i786e2d2d63316163626c326162646c6b6162316f67o786e2d2d70316169z.oszar.com/awards/
первомайск, вооруженные силы украины, геноцид в донбассе, украина
Донбасс. Геноцид. 2014-2022, Первомайск, Вооруженные силы Украины, Геноцид в Донбассе, Украина
"Здесь люди. Не стреляйте". Фрагмент седьмой. Дневник волонтера.
Мы продолжаем публиковать отрывки пронзительной и иногда невыносимо честной книги. Это дневник журналиста и волонтера Евдокии Шереметьевой, которая в течение всех лет восьмилетней войны привозила гуманитарную помощь на Донбасс, спасала больных и раненных, собирала свои беспощадные свидетельства правды.
"Здесь люди! Не стреляйте!"
4 января 2015 года
Дневник
– Ира, не плачь! Не стреляют, показалось!
На кухне раздача еды. Люди пришли со стеклянными банками на социальную кухню.
Подхожу к женщинам – работницам столовой, протягиваю пачки с гигиеническими прокладками. У второй, подруги Иры, потекли слёзы.
– Да за что… Давно стреляли?
– Да вчера вроде из "Градов" лупили.
Они смеются. А потом опять слёзы.
– Господи боже, они же знают, что бьют по нам! Что же, у них матерей и детей нет?
– Несмотря на перемирие, внуки только в одежде спят. И с документами.
– Как будто сама не одетая спишь?
В Первомайск попасть нельзя. Город находится в подкове, окруженный со всех сторон ВСУ и нацгвардией. Чтобы добраться из Луганска, надо преодолеть не один блокпост. В сам же город, если ты не его житель, не попадёшь никак. Проход закрыт. Наш гуманитарный груз встречал Ростислав – красивый высоченный ополченец.
– Ростислав, какой у тебя позывной?
– Нет позывного. Я и есть Ростислав. Ростик. Родился и жил здесь. Мне нечего бояться. В сетях везде свой адрес пишу, говорю: приходи, поговорим.
Ростислав сажает нас в машину к себе. Смотрю вниз – граната, обёрнутая проводом от айфона, словно ребенок – пуповиной.
– Возьми. Ты назад посмотри.
Беру в руки, а у самой они трясутся. Сзади лежит что-то очень большое. Явно больше автомата, знать бы ещё что.
– Не, это РПГ-26. Поехали, покажу, что сделали с нашим городом.
Ростислав неспешно тянет сигарету за сигаретой. Он младше меня, но рядом с ним чувствую себя ребёнком – чёткий и ясный взгляд.
Смотрю в окно, пытаюсь найти хоть один дом, который не пострадал. Где не выбиты хотя бы окна. Пытаюсь и не могу.
– Это уже много восстановили. Видишь, крыша? Её поставили несколько дней назад. А здесь видишь? Уже натянули пакеты на окна. Уже много сделали. Но сама видишь, что творится… А вот воронка – здесь как раз семья вышла на костре еду приготовить… А вон дом видишь? Мужчина даже запрыгнуть в подвал не успел – дверь открыта осталась. И везде останки. Первым попаданием.
– Да нет, куда специально. Обстрел неточный же.
– Корректировщики работают?
– Было, но сейчас почти нет.
– По ополчению, по вам пытаются попасть?
– Да ты знаешь, ловили мы их. Есть среди них неплохие ребята, люди. Когда увидели, что не с российской армией воюют, а по старикам и детям бьют, многие пытались удрать. Их же там всех зомбировали, что людей освобождают от Путина. А в целом просто без всякого разбора бьют по городу. Школы, техникумы, Дворец спорта – да всё подряд. Город изрешетили…
– Им всем промыли мозги. Но есть и нормальные люди. Как-то били по полю снарядами. Значит, осталось что-то человеческое. Не исполнить не могут, но понимают, что с каждой кассетой уходит либо чья-то жизнь, либо кто-то навсегда лишается своего дома.
– Может, лучше оставить город? Стоит ли это сотен жизней?
– Они же здесь половину просто поубивают или пересажают. Мы же все здесь "террористы", как будто не знаешь. Мы людей не сдадим.
С недавнего времени, после объявления перемирия, народ стал приносить сохранившиеся снаряды прямо под памятник Ленину, в центр Первомайска. Рядом в снегу и грязи валяется растоптанный украинский флаг.
К памятнику подходят люди, подолгу стоят. Потом молча уходят. Кладбище.
– Мы памятник из этого сделаем. Чтобы все знали.
Ещё пару недель назад люди вообще не выходили на улицу.
– Мы подъезжали хлеб раздавать, зовём. А люди из подвала кричат: "Кидай сюда!" Выходить боялись. Иногда при затишье некоторые, у кого уцелели квартиры, бегали домой помыться, взять вещей. Тогда многих и накрывало… Все по подвалам и бомбоубежищам сидели.
Сейчас народ на улицах есть. Но в целом город будто вымерший. Словно Припять после взрыва. На многих домах надпись "ЛЮДИ". Здесь люди…
Спускаемся в подвал бомбоубежища, везде развешаны одеяла. Посередине стоит буржуйка. Матрацы, одеяла, тюки с вещами, канистры с водой. Люди увидели ополченца, сразу облепили и давай заваливать вопросами. К нам присоединился друг Ростика – Саня. Позывной – "Скорость". Саня в окружении женщин пытается держать оборону.
– Много людей здесь живёт?
– Когда бомбежка, полный подвал. Сейчас мы живём здесь.
Вижу отдельное помещение, завешанное тряпками. Отодвигаю – там бабушка испуганно на меня смотрит.
– Дети уехали, а дом с двух снарядов сломало. Здесь и живу.
– Почему не заберут вас с собой?
– Не знаю. Но я и не поеду. Это мой дом, здесь и помру.
Живут в таких подвалах коммунами. Питаются и всё делают сообща.
– Поначалу люди вели себя ужасно, – говорит Ростик. – Отбирали пайки, скандалили. Для себя старались урвать. Сейчас всё изменилось. Война пробудила в людях человеческое. Теперь привозим еду – разливают масло по стаканчикам, зовут друг друга. Всем делятся.
На выезде из города на блокпосте стоит парнишка. Лет 18, не больше. Даём конфет, а у него улыбка до ушей.
– У вас ёлку в городе уже поставили?
– И у нас тоже! Новый год же!
Фрагмент первый: "Моя война" Фрагмент второй: "Голод в Луганске" Фрагмент третий: "Я в Луганске" Фрагмент четвертый: "Слезы Луганска" Фрагмент пятый: "На войне не свято" Фрагмент шестой: "
Вторая поездка"